Продолжение рассказа о спонтанном путешествии на Кавказ длиной в четверть года
И так, мы остановились на том, что, едва отъехав от дагестанского села Куруш, повстречали машину с пограничниками, которые отправили нас ночевать под стены своей погранзаставы рядом с палаточным лагерем альпинистов. Причём не гражданских, а армейских, проходящих подготовку в горах…
Куруш — самое высокогорное селение Европы и самое южное во всей России
Памятная табличка на въезде в Куруш
С утра у вояк началась заброска групп наверх к началу тренировочного маршрута, а наша «группа» двинулась в обратную сторону. По пути, сделав небольшой крюк, заранее согласованный с погранотрядом, мы спустились напротив Куруша к реке Усухчай и нашли наконец ту самую поляну, на которой проводится Международный фестиваль альпинизма. Выйти обратно на дорогу вдоль реки не получилось, поэтому пришлось ползти вверх на Куруш по сенокосным полянам (сенокосы здесь крутые, как и всё вокруг). Зато ещё раз прокатились по Курушу, но теперь уже при свете дня. Вновь удивлялись и общались с курушцами, а потом помчались вниз вчерашней дорогой, благо она здесь одна, и, добравшись до асфальта, взяли курс на Дербент.
Нашей следующей целью был один из красивейших водопадов Дагестана — Ханагский. К селу Хучни, у которого он низвергается, можно пройти глубинными дорожками, срезав через районный центр Касумкет, но мы пошли через всё ту же трассу Кавказ, чтобы не слишком растрясти наших маленьких путешественников. У аула Нижний Джалган свернули с трассы в направлении Хучни — нам сказали, что здесь самая лучшая дорога. Дорога действительно неплохая, и покрытие нормальное, и окружающие пейзажи радуют. Чуть не доезжая до Хучни, на высоком холме у реки Рубас есть местечко под названием Харба-Гуран, в котором сохранились стены средневековой крепости, известной как «Крепость семи братьев и одной сестры». Согласно легенде, когда-то в ней жили братья-богатыри и их единственная сестра. Пришедшие завоеватели (то ли персы, то ли монголы), как ни старались, никак не могли взять крепость. Но их сестра влюбилась в предводителя завоевателей и под его обещание не убивать братьев, а её взять в жёны уничтожила их оружие. Братья, узнав о предательстве, убили сестру, побив её камнями, но и сами почти все погибли, когда крепость была взята. Честно говоря, невыразительный прямоугольник крепости не слишком впечатляет, зато вид от его стен, до сих пор довольно крепких, стоит того, чтобы сюда приехать. А водопад находится, можно сказать, прямо в ауле (может, поэтому и народу около него много). Водопад интересный — вода с обрыва падает в каменное ложе, вновь взлетает в вверх и лишь затем обрушивается в озерцо у подножия.
В отсутствии газа и дров дома отапливают
преимущественно кизяком — из него здесь все заборы
Следующей точкой маршрута был запланирован Дахадаевский район Дагестана, а точнее его знаменитые аулы Кубачи и Кала-Корейш. Обычно люди едут туда асфальтовой дорогой через Дербент, но мы решили, что хватит с нас этих трасс — чего доброго всё самое интересное мимо проедем. Сначала нам подсказывали дорогу местные, а затем просто махнули рукой: мол, езжайте прямо, никуда не сворачивайте и держите курс на аул Пиляки. Но, не успев отъехать и километра, мы упёрлись в развилку. И как тут ехать прямо? Так и ехали, без конца исследуя боковые ответвления, а Пиляки между тем всё не появлялись… Радовали только твёрдые дороги и виды с перевалов.
Кстати, местные дорожки иногда настолько узкие, а придорожная растительность настолько буйная и колючая, что лакокрасочному покрытию машины приходится несладко. Пиляки мы всё-таки нашли, только попасть туда смогли не сразу — дорогу заблокировали коровы и бычки. Отходить не хотят и машину не боятся — того и гляди рогом пырнут. Прорвавшись к Пилякам, мы было обрадовались, что аул жилой, бегают дети, стоят припаркованные легковушки, а значит, сейчас пойдёт хорошая дорога. Как бы не так! Дорога хоть и улучшилась, но ненамного. К ночи появилось ощущение, что мы на краю света, что вокруг на многие километры ни души. Ночевать, как всегда, полезли повыше — на небольшой хребет. Выползли наверх, а вокруг в темноте море огней! На каждой горке горят огни неведомых аулов. Вот тебе и край света…
Традиционные пейзажи горного Дагестана
Вид на аул Хучни от стен крепости
«Семи братьев и сестры»
Шляпа
Утром мы ещё раз убедились, что места здесь обжитые. Куда ни посмотри, везде аулы, дорожки на склонах… А наши вчерашние скитания по закоулкам между тем продолжились. Кажущиеся равнозначными развилки быстро дают понять, что свернули мы не туда. К тому же эта «неправильная дорога» сужается, зажимая машину колючей горной растительностью, а развернуться на узкой тропинке с колеями на УАЗе весьма проблематично. Особенно впечатлил спуск в ущелье реки Уллучай — мы ехали по залихватскому серпантину, а на другом склоне ущелья был точно такой же подъём. Наверху живописно раскинулся аул Дуреги, но к нему мы подниматься не стали, а пошли на Шиляги, непривычно для Дагестана расположенный внизу. В этих местах проходили тяжёлые бои с персидскими войсками Надир-шаха, поэтому и название аула переводится как «сельская кровь». За Шилягами дорога стала широкой и прямой — мы махом допылили до Маджалиса, центра Кайтагского района. Через него и проходит та самая асфальтовая дорога в Дахадаевский район. Кстати, за всё время пребывания в Дагестане мы ни разу не видели наших фирменных заправок. Нет, с УАЗом мы особых проблем не испытывали, но ездить здесь на машинах с высокими требованиями к качеству топлива я бы не стал.
Итак, следующая цель — знаменитая крепость и былой культурный и политический центр Кавказа Кала-Корейш. На одной из развилок навигатор вдруг начал уверять, что нам налево на пыльный грейдер в ущелье реки, хотя основная дорога головокружительным серпантином уходила направо. Недалеко от развилки мы нашли благоустроенный родничок и остановились набрать воды, а заодно подумать, как ехать дальше. Родник оказался популярным местом, и скоро мы были в курсе всех здешних новостей и направлений. Если ехать по ущелью, то действительно, кратчайшая дорога ведёт на Кала-Корейш, но она тупиковая, и к самому легендарному селению нужно будет идти пешком в гору несколько километров. А вот если сделать хороший крюк и зайти со стороны Кубачей, то на машине можно подъехать вплотную к крепости. Что ж, решено, тем более Кубачи нам тоже интересны. Возвращаемся на асфальт и, наплевав на навигатор, крутым серпантином поднимаемся наверх. Аулы на пути — в лучших традициях горного Дагестана, плотно прижавшиеся к крутым склонам гор. Под стать им и дорожки — каменистые, пыльные, извивающиеся…
Ущелье реки Уллучай, несущей свои воды
в далёкое Каспийское море
Обещанный подъезд к крепости мы нашли. Он, похоже, недавно прочищен по старой горной тропе. С непривычки не во все повороты мы вписались с первого раза, да ещё и уклон местами приличный. Каково же было наше удивление, когда в конце пути мы встретили «жигули», буднично стоящие в тени деревьев. Богатейшая история Кала-Корейша, начинающаяся в VII веке, закончилась в советское время, когда жители отсюда были выселены. Хотя мёртвым его не назовёшь — аулу присвоен статус исторического памятника, за ним следят, в нём даже живут! Здесь мы повстречали местную семью (говорят, что это их родовое поселение). Восстановлен один из домов, в котором живёт дедушка, присматривающий за всем аулом. Мы снова окунулись в традиционное дагестанское гостеприимство и узнали много интересного. По преданию, крепость основали арабы. Отсюда и название: Кала — крепость, Курайш — арабское племя, из которого происходит пророк Мухаммед. В средние века Кала-Корейш являлся столицей крупного феодального владения, очагом распространения ислама на Северном Кавказе. Со временем всё активнее стали заселяться равнинные районы Дагестана, и влияние Кала-Корейша постепенно сошло на нет. Горная архитектура поселения впечатляет! Как ни грустно это звучит, но возможно, именно внезапное выселение и сохранило этот шарм былых эпох — не успел аул перестроиться на современный лад. Представьте себе труднодоступную крутобокую гору, на которую ведёт всего пара тропок. А на вершине, на высоте порядка тысячи метров, компактно расположилась крепость, обнесённая высокой стеной. Внутри среди каменных кладок ещё просматриваются узкие улочки и даже сохранился мавзолей местных правителей. Здесь же восстановлена древнейшая на территории России мечеть, построенная ещё в IX веке. Место в этих краях всегда было в огромном дефиците — домики налеплены даже на крутых склонах. Причём дефицит был не только с местом, но и с водой: хоть гора и окружена с трёх сторон руслами пяти рек, но наверху воды нет, и её приходится поднимать с родника на склоне.
Гимринский автодорожный туннель самый протяжённый в России.
Его длина 4 304 м
От стен крепости видны и другие аулы, притаившиеся на вершинах и обрывах. Даже дороги в современном её понимании здесь до последнего времени не было. Та, по которой мы сюда добрались, появилась совсем недавно и проложена по бывшей конной тропе. Кстати, с тропами Кала-Корейша тоже связана легенда. Говорят, однажды враги решили пробраться в аул, когда все местные мужчины молились в мечети, но им встретилась молодая девушка с собакой, спускавшаяся к роднику. Собака громким лаем подняла тревогу, а отважная девушка на узкой тропе смогла сдержать неприятеля до подхода подкрепления… Увы, ценой своей жизни. И ещё один интересный факт, связанный с уже упомянутым многоязычием Дагестана. Во времена когда в Кала-Корейше кипела жизнь, его жители совершенно не понимали соседей из расположенного в пяти километрах села Кубачи, говорящих на на кубачинском диалекте даргинского языка… Хорошее место Кала-Корейш — тихое и уютное. Нет ни малейшего намёка на новодел и суету — полностью погружаешься в историю…
Наши новые знакомые предлагали остаться на ночь, но солнце ещё высоко, и мы будем пробираться к Кубачам, где завтра у нас важное дело. В Кубачах стоят несколько гостевых домов, но хозяева отсутствовали, и заселиться не получилось. Может, оно и к лучшему, подумали мы, и снова поехали искать главенствующую над аулом высоту. Самая доступная горка занята телевышкой, а вот чуть в стороне есть ещё одна неприметная вершина — то что надо! Забравшись на неё, мы очень удивились — горе явно рукотворно придана форма шляпы. На её широких полях свободно помещается автомобиль, при этом загнутые края-брустверы надёжно его скрывают. А с вершины открывается просто потрясающий вид на море огней горных аулов. Эх, знай мы тогда, что это за вершина, вряд ли бы здесь остались…
Дорога в ущелье реки Кара-Койсу к крупнейшему
водопаду Дагестана — Чирхалю
ГУБИТЕЛИ ЛЮДЕЙ
Весь вечер и часть ночи до нашей вершины-шляпы доносились национальные мелодии — в Кубачах праздновали. Утром, когда солнце разогнало вчерашнюю хмурь, с горы высотой почти две тысячи метров открылся отличный вид. Завтракаем и спускаемся знакомиться в Кубачами. Первым делом отправляемся к местному художественному комбинату, но на проходной нас просят подойти через час, ещё никого нет. Чтобы не терять время, мы отыскали смотровую яму и провели диагностику нашего стального друга. А тут и местные подтянулись, говорят, вчера так активно свадьбу праздновали, что машина их нуждается в ремонте. Так вот откуда ночная музыка! Уж не знаю, по какой причине, но свадьбы здесь разрешено проводить только в определённое время, и сейчас именно оно. За делом да разговорами время пролетело быстро. Вот и на художественный комбинат подошли нужные люди и пустынными тёмными коридорами провели нас через большое здание к комнате музея. Повсюду ощущение умершего производства, хотя это не совсем так — небольшие заказы по-прежнему выполняются, но основная работа теперь по домам у частников.
В древние времена персы называли эти земли царством Зерихгеран, что с их языка переводится как «царство кольчужников». Местное название аула — Угбуг, а жителей — угбуган (губители людей). Ну а официальное, известное нам Кубачи, по-турецки означает «оружейники». В общем, род занятий местных жителей понятен. Хотя нас уверили, что в самих Кубачах никогда оружие не ковали, этим занимались в соседнем ауле Амузги, ныне канувшем в лету. Там мастера много веков ковали отличные клинки, а кубачинцы изготавливали для них рукояти и художественное оформление. Искусство кубачинских мастеров в художественной отделке холодного и огнестрельного оружия, женских украшений и посуды было известно далеко за пределами Дагестана. Собственно, и приехали мы сюда ради уникального экспоната, притаившегося в самом углу — сабли с раздвоенным лезвием. Это не простое оружие, говорят, выгравированные на её клинке надписи гласят: «Изготовлено в мастерской Лахора в 473 году», «Эту саблю захватил в качестве трофея Победитель Вселенной — Тимур в 801 году», «Надир-шах в качестве трофея захватил эту саблю в городе Дели в 1152 году». Как я уже говорил, ни один завоеватель древности не миновал территории Дагестана. Тамерлан этой саблей насаждал здесь ислам, а через три с половиной столетия она вновь проливала кровь в Дагестане — уже в руках правителя Персии Надир-шаха. Правда, он был менее удачлив: здесь его войска потерпели сокрушительное поражение, а он бежал, бросив казну, корону и саблю. Рассказывают, что однажды кто-то принёс её в Кубачи для восстановления отколотой рукояти, мастера узнали легендарное оружие и обменяли на два кинжала. И вот сабля Надир-шаха уже более двух сотен лет хранится в Кубачах. По конструкции это зульфикар, так называют клинки с раздвоенным лезвием (в данном случае горизонтально). Вообще зульфикар — название сабли пророка Мухаммеда. В легендах её часто наделяют магической силой и говорят, что одна сторона сабли лечит, а другая убивает, что ей невозможно было убить невинного человека и т. д. Интересно, что два лезвия податливы в поперечной плоскости и сабля умещается в классические ножны — лезвия просто сходятся. Сходятся они и при ударе — тестировавшие саблю кубачинцы отмечали, что за счёт этого сабля выхватывает из туши куски мяса. Вот так просто лежит здесь оружие, которое более тысячи лет носили грозные завоеватели прошлого, стирая в пыль города, порабощая страны и народы… Хотя кровь сабля проливает и по сей день. В начале девяностых один из потомков Надир-шаха заказал выкрасть легендарное оружие. Похитители, убив охрану, вынесли клинок из музея, но далеко уйти не успели. Говорят, их поймали на горной дороге и там же казнили… У сабли есть двойник — в музее Махачкалы выставлен её аналог с двумя лезвиями и тоже под именем Надир-шаха.
Карадахская теснина, которую называют «Воротами чудес».
Окружённое высокими стенами ущелье сужается здесь до двух-трёх метров
Уже покидая музей, мы обратили внимание на мучалы — сосуды для воды с широким горлышком. Красивые, но ничем не примечательные на фоне других работ кубачинских мастеров. Тем более что такие сосуды используются до сих пор, и мы это не раз видели по дороге. Но и тут не обошлось без легенд. Когда всё тот же Надир-шах подошёл к Кубачам, он с удивлением обнаружил, что аул ощетинился пушечными стволами. Готовые отразить атаку, они стояли на стенах и крышах домов. Памятуя о славе кубачинцев как искусных оружейников, шах не решился на штурм. А это была всего лишь местная хитрость — вместо пушек, которых здесь никогда не делали, на неприятеля направили горлышки мучал. Кстати, кубачинцы известны не только обработкой металла, но и дерева и камня. Традиционный местный резной камин из камня на ощупь тёплый и больше напоминает дерево. Предприимчивый экскурсовод закончил нашу прогулку в магазинчике сувенирных изделий и не просчитался — как тут было удержаться!
Не забыли мы расспросить и о странной форме горы, нас приютившей. Оказалось, что это жертвенное место. А вот какие жертвы там приносились, так и осталось загадкой. Раньше Кубачи был хорошо укреплённым аулом, иначе было не выжить. До наших дней из укреплений мало что сохранилось, но на окраине стоит восстановленная сторожевая башня. Внутри организуют что-то типа музея национального быта, тут уже знакомые нам мучалы и камин. А с крыши, как и положено сторожевой башне, отличный обзор. Далеко внизу виднеются руины точно такой же, и по легенде они были соединены подземным ходом. Такие башни использовались и как сигнальные, принцип их действия мы увидим чуть позже в Чечне и Ингушетии, там значительно больше целых башен. А самая сохранившаяся здешняя башня — Ицаринская — находится в соседнем ауле и даже внесена в Фонд Всемирного культурного и природного наследия. К ней, правда, мы не поехали, а отправились к северо-западу в Акушинский район.
Поначалу дорога была отличная — ровная и не слишком узкая, но начавшийся дождь раскрыл её истинное лицо. Стоит чуть притормозить на спуске — и сразу стрекочет АБС. Скользко! Так тихонько и ехали, омываемые дождями, рассматривая горы, всё больше проникаясь Дагестаном. По дороге выяснилось, что Дагестан был одним из мировых центров террасного земледелия и стоит в одном ряду с такими регионами, как Перу, Боливия, Филиппины, Китай и Индонезия. Масштаб террас впечатляет! Трудно представить, скольких сил и скольким поколениям стоило вручную отвоёвывать у гор эти маленькие клочки земли. Сейчас, к сожалению, почти все участки, встречавшиеся на нашем пути, не возделываются, а используются для выпаса скота.
Наконец высоты стали уменьшаться, дороги улучшились и местами даже покрылись асфальтом, плотность жителей и размеры аулов возросли. Ещё в начале, на море, нам рассказывали, что в Дагестане есть большой автомобильный туннель. Желание прокатиться под землей нарисовало на карте нашего маршрута приличный крюк через Буйнакск. От Гергебиля на Буйнакск через этот туннель идёт отличная дорога, но ехать туда и обратно одной дорогой — не наш метод. Поэтому, не доезжая Ирганайского водохранилища, сворачиваем в Араканское ущелье. Мы полагали, что вход в него идёт через аул Аракани, но с трассы напрямую видны только тропы. Оказалось, автомобильная дорога начинается на противоположной стороне ущелья, и мы долго не могли понять, как местные жители через него перебираются. Выяснилось, что чуть выше ущелье так плотно сжимается, что на другой его «берег» дорога проходит по коротенькому мосту. К этому времени стемнело, а значит, мы заночуем в этом красивом месте. Заметив небольшой дом у водопадов, устремляемся к нему. Дом заброшен, но перед ним такая чудная площадка, чистая и ровная, что мы остаёмся.
КАРАДАХ
Доводилось ли вам хоть раз слышать мычание стада коров в гулком ущелье? Поверьте, это непередаваемо! Утром я долго не мог понять, что за иерихонские трубы гудят в ущелье… Позавтракав, первым делом отправляемся прогуляться по окрестностям. Дом, рядом с которым расположился наш лагерь, оказался не заброшенным, а законсервированным. Он тщательно огорожен от животных, вокруг чисто, старательно возведены террасы. Видно, что здесь трудилось не одно поколение, но почему-то люди ушли… Грунтовая дорога, извиваясь, уводит наверх. Вот ущелье уже далеко под нами. Сколько времени мы едем, а горы везде разные: здесь чёткие, ровные плиты громоздятся друг над другом, лезут в небеса. Каменистая дорога долго петляла по небольшим живописным перевалам и наконец вывела на главный перевал — через Гимринский хребет. На спус-ке с него в лицо дохнуло жаром перегретой долины. От горной свежести не осталось и следа, чем ниже, тем больше транспорта на узкой пыльной дороге. Задраили окна, включили кондиционер и поспешили к Буйнакску. Прокатившись по центру, мы ничего примечательного не нашли. Может, ещё и потому что городская духота после горной прохлады действовала угнетающе. Пообедали и снова в горы. Жаль, что из-за своей неподготовленности совсем рядом с Буйнакском мы пропустили знаковое место не только Дагестана, но и всего Кавказа. И ради него нам предстоит сюда вернуться. Позже, месяца через два-три… А сейчас мы вновь мчимся к Гимринскому хребту прямой дорогой к причине нашего крючковатого маршрута через Буйнакск — Гимринскому автодорожному туннелю. По кавказкой традиции он тоже рекордсмен — самый-самый в России. Его протяжённость — 4 304 метра, и в интернете по этому параметру ему приписывают лидерство в СНГ, но это не совсем так — я лично пробирался в Фанских горах Таджикистана по более чем пятикилометровому туннелю. Зато дагестанский точно лидер по состоянию — чистый, светлый, с отличным дорожным покрытием. А сразу за хребтом то, ради чего он строился — Ирганайская ГЭС. Ирганайское водохранилище — очень красивый водоём среди гор. Едешь вдоль него, и так и манит искупаться, но не подступиться — слишком крутые берега. Но местечко мы всё же нашли, как говорят местные, оно чуть ли не единственное на всём водохранилище. Вода отличная, освежающая, а под водой слышна работа каких-то агрегатов, скорее всего, насосов.
За аулом Чалда пошли на перевал и так засмотрелись на пейзажи, что опомнились чуть ли не на вершине — нам ведь в другую сторону. А нам нужно было в район аула Карадах. Оптимальная дорога туда — от Гоцатлинской ГЭС, что у Чалды, и далее вдоль реки Аварское Койсу (сама ГЭС с дороги надёжно укрыта от любопытных глаз забором). Карадах считают одним из древнейших аулов Дагестана. Мы прошли его краешком, не заглянув в старую часть. А жаль! Зато смогли увидеть природную достопримечательность этого района — Карадахскую теснину. Небольшого размера, даже не река, а ручеёк, вытекающий из бокового ущелья — сколько таких в горах. И действительно, продвигаясь по нему вверх, поначалу взору предстаёт обычное ущелье, но мы знали, что нас ждёт, потому запаслись терпением и уверенно шагали вглубь. Местами видно, что ручеёк этот в дождь и половодье превращается в могучую реку. А ещё выше начинается сама Карадахская теснина. Интереснейшее место! Гладкие, будто отполированные, скалы высотой под двести метров, а ширина между ними — и пяти метров нет! Местами где-то там наверху, может, в сотне метров, в этой расщелине застряли валуны. И держатся, кажется, на честном слове… В общем, место очень впечатлило!
Тем временем стремительно вечерело. Нам повезло, и ещё перед входом в теснину мы встретили хороших людей, скорректировавших наши планы. Вновь грейдер, перевалы, перевалы… Выходим напрямую к Гунибской ГЭС. Сколько же их здесь?! А потом вдоль одноимённого водохранилища до самого Гуниба. Чтобы понять, что такое настоящий дагестанский аул, в нём надо побывать, и Гуниб — яркий пример такого классического аула. Большой по местным меркам, он прицепился не просто к крутому, а местами отвесному склону горы — по главному проспекту машина ползёт только на первой. Проехав Гуниб, поднимаемся выше — в Верхний Гуниб. Уже в темноте проходим крепостные ворота и шлагбаум природного парка. Обнаружив вокруг много пикниковых зон с ровными площадками и мангалами, остаёмся на одной из них.
СТОГ
Стог, потому что так переводится Гуниб. Получается, мы ночевали в стогу. Утром приступили было к готовке, но, осмотрев набранную в Гунибе воду, обнаружили в ней кишащую живность — видно, правы были местные, когда называли её животворящей. Кстати, воду мы набирали у арки Барятинского на проспекте Закари Нахибашева, а чуть выше были ворота Шамиля, которые мы, правда, проходили уже в темноте. Все эти имена тесно связаны с событиями Кавказской войны 1817–1864 годов. Аул Гуниб в те времена за счёт обрывистых краёв плато, на котором он расположен, представлял собой естественную крепость. В 1859 году Гуниб стал последним оплотом имама Шамиля. Здесь он дал свой последний бой, здесь сдался в плен. Русскими войсками командовал Александр Иванович Барятинский. Впоследствии на этом месте была возведена Гунибская крепость уже в традиционном понимании этого слова, а помогал в этом царским войскам наиб (заместитель) Шамиля Закари Нахибашев.
Расположение Гунибского плато таково, что попасть на него можно было только одним единственным путём, что неприемлемо для крепости. Поэтому на другом конце плато сквозь скальную стену был пробит стометровый туннель. Его мы и отправляемся искать. Тем более что сразу после туннеля мы хотели забраться на высшую точку плато — гору Маяк. По местным меркам она невысока — меньше 2 500 м, а к вершине, говорят, есть дорога, доступная неподготовленным внедорожникам. Но доступная посуху, а Гуниб, славящийся своей солнечной погодой, как назло, встретил нас проливным дождём и низкой облачностью. Точных координат туннеля не было, поэтому мы снова обратились за помощью к местным. Единственная попавшаяся в это дождливое утро компания буквально взяла нас в плен и не отпускала, пока мы не согласимся разделить с ними трапезу (помогло обещание вернуться после того, как найдём туннель). Они же нам указали верное направление, предупредив, что по старой царской дороге на машине лучше не ехать — развернуться будет негде. И действительно, там лучше пешком, тем более что прогулка доставляет истинное удовольствие. Красивая дорожка на удивление отлично сохранилась. Облачность настолько низкая, что детям почти удалось исполнить свою давнюю мечту потрогать облака. А за очередным изгибом живописного пути открывается и сам туннель. Вход с нашей стороны наполовину затянут грунтом, а раньше здесь свободно проходили телеги. С другой же стороны и внутри — всё в первозданном виде. Прохладный туннель, похоже, любимое место местных коров—пройти не «подорвавшись» на их лепёшке почти невозможно. А вот с обратной стороны дороги нет. Совсем нет. Даже следов. Только козлы с шикарными рогами прыгают по кручам, да птицы парят в небесах. Зато виды опять же впечатляют!
Той же дорогой вернувшись к нашим новым знакомым, мы вновь испытали настоящее дагестанское гостеприимство. Хорошо посидели, узнали много интересного и только лишь к вечеру выдвинулись в путь. Прошли мимо местных санаториев и вышли с территории крепости через те же ворота Шамиля. Кстати, тот Гуниб, где оборонялся Шамиль, остался за спиной, а этот, который был перед нами, вырос из военного городка царской армии, а его центральная площадь — бывший плац…
Наш путь лежит вглубь горного Дагестана — в Чародинский район к мощнейшему водопаду Чвахило. Асфальтовая дорожка быстро потеряла своё покрытие, а солнце окончательно закатилось, но мы не останавливаемся в надежде разбить лагерь у самого водопада. Едем и считаем мосты — это наши ориентиры на пути к цели. Но где-то мы всё же просчитались, потому что дорога резко забрала вверх и оторвала нас от реки. Уже в темноте въехали в аул Ритляб. Все жители на вечерней молитве, а выяснить нужное направление у единственного встреченного паренька не позволил языковой барьер. Проехали ещё, вышли на неизвестный хутор, и здесь повезло больше. Похоже, теперь вся округа в курсе, где мы сегодня будем ночевать. Не видя в темноте водопада, но явно ощущая его присутствие, мы нашли удобную поляну и разбили лагерь.
Гремящая вода
«Гремящая вода» — это дословный перевод названия водопада Чвахило (второе его имя — Чирхалю). Вода здесь и правда гремит: с утра водопада по-прежнему не видно, но голос его отчётливо слышен. Первым делом, конечно, на разведку. Правым бортом ущелья реки Ойсор идёт узкая и скользкая тропка. Здесь близко не подобраться, да и виден лишь заключительный каскад. Зато с этого ракурса он напоминает пасть гигантского чудовища, изрыгающего пар и белую воду. А вот если подойти другим берегом — тут уж водный поток предстаёт во всём своём великолепии, и, стоя у подножия водопада, мыться можно не заходя в воду — в воздухе водяная взвесь. Лезть под сам водопад мысли не возникает — недаром Чвахило считается не только самым крупным водопадом Дагестана, но и самым мощным по расходу воды в России. Налюбовавшись водопадом от подножия, решаем заехать к его верхней части. Сверху Чвахило впечатляет не меньше! Говорят, мы немного опоздали — ещё пару недель назад шла вода, горы были зеленее, а водопад гораздо мощнее. Кстати, дальше на юг уходила отличная дорога, как нам объяснили, тупиковая, ведущая в аул Гимитль. И, естественно, пригласили в гости. В Гимитле очень рекомендуют прогуляться по ущелью к безымянному водопаду. Он, конечно, не велик, но действительно красив и необычен. Я бы назвал его Разлинованный — за чёткие светлые полосы на тёмной скале. Сам Гимитль производит удручающее впечатление: условий никаких, но люди живут и как-то выживают. Впрочем, как бы горцу тяжело ни жилось, путника он просто так не отпустит, а отказаться — значит, обидеть. Посидели, поговорили. Постепенно мы начинаем привыкать к местным обычаям. Например, здесь в изобилии растёт тмин, и его заваривают вместо чая, получается вкусно.
Следующая остановка — аул Салта, куда мы, к сожалению, снова прибываем затемно. В районе аула нужно найти ущелье речки Салтинки, чтобы заночевать у него. Но оказалось, что ущелье и сама речка находятся прямо в ауле. Тогда мы, как всегда, отправились к хребту занимать главенствующую высоту. Место нашлось отличное — на горной террасе с потрясающим видом на вечерние огни Салты. И под мелодичную молитву, доносящуюся из мечети, разбили лагерь.
ЗАПРЕТНЫЙ ПЕРЕВАЛ
Как и множество горных рек Дагестана, Салтинка шумит в теснине ущелий, но потом неожиданно исчезает, и происходит это как раз у аула Салта. Именно здесь речушка уходит под землю красивым двадцатиметровым водопадом. Поначалу Салтинское ущелье широкое (видно, что здесь даже встают палаточными лагерями), но самое интересное начинается дальше — там, где каменные стены сжимают её и даже смыкаются сверху. Сейчас воды совсем мало — шлёпаем прямо по речке, а детей несём на плечах. Вода нехолодная, и прогулка в столь необычном месте в радость. И вдруг стены чуть раздвигаются, образуя просторный каменный мешок, а через пролом в потолке низвергается водопад. Очень красивое место и, пожалуй, самое необычное из тех, что нам доводилось видеть. Но не только водопадом знаменит аул Салта. Во время уже упомянутой Кавказкой войны именно здесь произошло самое долгое и кровопролитное сражение —— двухмесячная осада аула. В историю оно вошло ещё и потому, что здесь хирург Николай Пирогов впервые в истории медицины применил наркоз в полевых условиях. Оба эти события увековечены в монументах на краю аула.
Здесь на Кавказе у нас появился план пройти вдоль северной части Кавказского хребта по всем нашим республикам до Чёрного моря. Но скоро месяц, как мы выехали из дому, и осень близко, а мы всё не можем оторваться от Дагестана. Поэтому волевым усилием от Салты поворачиваем в направлении Чечни.
По дороге мы не могли не заехать на Хунзахское плато, рассечённое впечатляющим каньоном, в который низвергаются водопады. Здесь же на краю видна Хунзахская, или Аранинская крепость, как и в Гунибе, возведённая по завершению Кавказской войны. Место на удивление доступное, что ничуть не приуменьшает его красоты. На плато мы были атакованы наглыми козами – только повернёшься, как тут же получаешь удар под зад в направлении обрыва, а самая юркая из них даже забралась в открытый багажник УАЗа и стащила сладкое… Пополнив запасы провизии и продовольствия в крупном ауле Ботлих, мы начали подъём на перевал Харами, ведущий в Чечню (Харами от слова «харам» — запрет, нельзя). Печально знаменитый перевал, свидетель всех кавказских войн. Подъём на него пыльный, затяжной и долгий — пока шли как-то некстати стемнело. На подъёме повстречался блокпост, где наши данные занесли в журнал и пропустили — такая процедура в ближайшие дни станет для нас обыденной. На вершине перевала, как всегда, выбираем главенствующую высоту и останавливаемся — ехать дальше нет смысла. Уже расположившись, заметили на соседнем склоне вереницу движущихся огоньков. Долго и настороженно наблюдали за ними, но диспозицию менять не стали. На этом закончился очередной день путешествия. По сути, мы всё ещё были в начале долгого путешествия от Каспийского до Черноморского побережья, но о том, как мы его прошли — уже в следующих номерах журнала.